Наследие «холодной» войны

Наследие «холодной» войны.

Военно-техническая политика СССР после второй мировой войны была направлена на достижение стратегического превосходства над странами НАТО. Главными противниками считались США и их партнеры в Европе - всего в списках потенциальных противников числились 23 государства. Среди союзников насчитывались шесть стран Варшавского договора и семь других. В отношении остальных государств невозможно было предвидеть, на чью сторону они перейдут в случае войны. Иными словами, СССР готовился к войне с большей частью мира.
Советский Союз имел существенный перевес над своими потенциальными противниками по обычным вооружениям, но сильно уступал США и НАТО в электронных средствах разведки, наведения, навигации, разработках высокоточного оружия. Предприятия ВПК выпускали не то, что действительно необходимо для современной армии, а то, что было давно освоено и легче было произвести. Ведь их руководителям надо было отчитываться о выполнении плана, они хотели получать премии, двигаться вверх по служебной лестнице.
Оружие и техника дублировали друг друга. В середине 80-х годов на оснащении Советской Армии было 62 типа артиллерийского и стрелкового оружия, в то время как в США - 37, бронетанковой техники - соответственно 62 и 16 типов, систем ПВО - 26 и 4, систем управления связью - 20 и 4. Всего к 1991 г. в СССР на вооружении находилось 64 тыс. танков (намного больше, чем у НАТО) и огромное количество другого оружия - 67 тыс. артиллерийских орудий, 76 тыс. БМП и БТР, 12 тыс. самолетов и вертолетов, 437 больших боевых кораблей.
До середины 80-х годов считалось, что страну и Вооруженные Силы (ВС) надо готовить к глобальной ядерной войне. Затем признали возможность ведения войны с использованием обычных видов вооружений, т. е. следовало создать их мощнейший потенциал - для себя и союзников (СССР производил оружие также для стран Варшавского договора, поставлял его практически бесплатно почти в 80 государств). Но обычные вооружения стоят дороже ядерных, поэтому они легли на экономику еще более тяжким бременем, чем создание ядерного щита. Расходы на оборону с учетом фактических затрат на производство вооружений достигли 15% ВВП. Естественно, затратная экономика не выдержала длительного колоссального напряжения, в конце 90-х годов разразился экономический кризис, который в конечном счете привел к распаду СССР.
Россия, на долю которой приходилось около 60% экономического потенциала Советского Союза, получила от него обременительное наследство - 85% Вооруженных Сил. Но это были уже другие ВС. С распадом организации Варшавского договора и обретением независимости прибалтийскими республиками были потеряны крупнейшие транспортные узлы и порты, аэродромы, пункты базирования кораблей, полигоны, учебные центры. За пределами нашей страны остались более 40% объектов специального назначения и практически вся наиболее развитая система управления войсками первого оперативного эшелона.
Снижение военного потенциала России закономерно связано с кризисом ее экономики. Многие российские предприятия-гиганты, построенные в годы советской власти, не выдержали испытания конкуренцией. Сегодня ВВП России составляет 7,5% ВВП США (вдвое меньше ВВП штата Нью-Йорк), а военный бюджет - менее 10% американского военного бюджета. Нашей стране не по силам военные расходы, какие нес СССР. Но при этом до сих пор по числу военнослужащих в расчете на 100 тыс. жителей Россия превосходит США в 5 раз, Китай - в 13 раз. По уровню милитаризации с нами может соперничать только Северная Корея.
Численность Вооруженных Сил по странам в 1994 г.

Страны Численность ВС, тыс. человек Доля ВС в численности населения, %
Северная Корея 1128 4,88
Россия 4800 3,24
Франция 409 0,71
США 1611 0,62
Италия 322 0,55
Германия 367 0,45
Англия 254 0,44
Китай 2930 0,24
Индия 1265 0,1
Удовлетворение запросов военных может оставить без финансирования науку, здравоохранение, образование. Однако первые годы этого не хотели замечать. Численность армии не сокращалась, хотя ее финансирование неуклонно уменьшалось.
Военная реформа была необходима еще и потому, что радикально изменилась оценка вероятного противника. В «Основополагающем акте о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Россией и НАТО», подписанном в Париже в мае 1997 г., стороны объявили, что не считают друг друга противниками, и обязались не применять силу или угрозу силой в отношениях между собой. И хотя, как показали последние события на Балканах, позиции России и НАТО могут расходиться по ключевым проблемам международных отношений, надо надеяться, что эпоха военного противостояния с Западом ушла в прошлое.
Ричард Пайнс, профессор Гарвардского университета, известный политолог, автор множества публикаций о СССР, считает, что В.В. Путин взял твердую ориентацию на запад. Он одобряет эту позицию нашего президента и видит основную причину сближения двух стран – бывших соперников – в общей беде, которая настигла США и Россию – международном терроризме.
«Президент Путин с самого начала поддержал и продолжает поддерживать нашу войну против глобального терроризма, а в Вашингтоне до известной степени начали иначе смотреть на происходящее в Чечне – как на часть борьбы с терроризмом. Я лично не совсем с этим согласен, но так смотрят в Вашингтоне. Хотя, конечно, то, что произошло в Каспийске, очень похоже на происходящее в Афганистане, Израиле, Нью-Йорке. Важную роль сыграло то, что президент Путин после «черного вторника» не стал возражать против американского военного присутствия в среднеазиатских странах, прилегающих к Афганистану, и потом сказал, что и наше присутствие в Грузии – тоже не трагедия».
К концу 80-х годов военно-промышленный комплекс (ВПК) превосходил гражданское машиностроение по производственному потенциалу в 2–3 раза, потреблял значительную часть ресурсов, научно-технических и инновационных мощностей, что резко ограничивало возможности производства товаров народного потребления. Из-за непомерной оборонной нагрузки практически прекратился рост реальных доходов населения. Техническая отсталость в большинстве гражданских отраслей стала нормой. Иначе и быть не могло.
Если в странах НАТО оборонная промышленность развивалась на конкурентной основе и занимала относительно небольшой сектор экономики, то вся советская экономика была мобилизационной. В ней допускались любые расходы ради стратегического превосходства. На каждом очередном витке гонки вооружений СССР решал только военные задачи, а его конкуренты - еще и экономические, используя в мирных целях высокие технологии ВПК. В социалистической экономике предприятия отвергали новые виды продукции, которые мешали выполнять план и получать премии, а в рыночной экономике стран Запада за них хватались, как за гарантию успеха.
Экономическая катастрофа, к которой наша страна подошла осенью 1991 г., заставила государство сократить закупки оружия у предприятий ВПК на 70%. Министерство внешнеэкономических связей пообещало руководителям ВПК организовать продажу оружия за рубеж на 35 млрд рублей, и его продолжали выпускать в прежнем объеме. Но экспортные планы реализовать не удалось, поэтому к концу 1992 г. полигоны и склады предприятий были завалены боевой техникой и оружием, которые Минобороны, не имея денег, отказывалось покупать.
Потянулись цепочки взаимных неплатежей, и как результат - спад производства, отток кадров из оборонной промышленности, прекращение многих научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). Не помогла и начавшаяся конверсия. Руководители ВПК проводили ее плохо, втайне надеясь на скорое восстановление бюджетного финансирования в прежнем объеме. Сказались острый недостаток инвестиций и непривычная для оборонных предприятий конкуренция импортных товаров. Спасти российский ВПК от необратимого технологического отставания могла только его кардинальная реструктуризация.